Название: "Инкуб"
Автор: m@rgo
Бета: Snezhka
Фэндом: Kuroshitsuji
Пэйринг: Себастьян/Сиэль, другие
Рейтинг: PG, наверное, а там как пойдет.
Жанр: агнст, романс, детектив.
Статус: в процессе
Размер: миди
Предупреждение: может быть ООС (старалась изобразить героев такими, какими их вижу я ), POV Сиэля (изредка и то кусочками), возможно AU
Дисклеймер: герои, сюжет – все не мое… *пошла тихонько плакать в подушку* )))
Размещение: размещайте, где хотите, только предупредите сначала.
Саммари: а что Сиэль может без Себастьяна?
От автора: ну, во-первых, это мой первый фик (склонность к графомании задавила – решила, раз другим можно, чем я хуже?))), так что тапки прошу мягкие и желательно в виде кроликов с беленькими ушками))) во-вторых жду отзывов на тему: продолжение – писать или не писать?

Глава 1

- Господин, я вынужден просить вас закрыть глаза – вы не должны видеть ничего, что бы могло скомпрометировать меня, как дворецкого дома Фантомхайв.
Сиэль лишь кивнул и прикрыл веки. Через несколько секунд на него накатило странное чувство холода – он заползал в душу, лишал воли, чувств. Никогда еще мальчик не ощущал себя настолько беззащитным, безвольным. А холод как будто выпивал все эмоции – Сиэль не чувствовал ни гнева, ни ненависти, ни страха… только безграничную усталость. Ему лишь хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Все закончилось… Все. И он тоже. Сквозь пелену отчуждения до него долетали звуки битвы, но Сиэль даже не задумывался над тем, кто же выйдет победителем. Разум был на пределе возможностей – еще чуть-чуть, и он просто выключится, не в силах больше воспринимать окружающий фарс. Но где-то в глубине сознания промелькнула мысль: «Я верю в тебя, Себастьян, я знаю, как ты жаждешь заполучить мою душу. Победи – и ты получишь то, к чему так стремился. Победи…»
Внезапно упавшая балка отбросила его. Сиэль бы вылетел с моста, если бы не успел одной рукой уцепиться за край. Мальчик повис над бездной, не открывая глаз – даже на грани гибели он держал слово.
- Господин, сможете ли вы продержаться десять секунд?
Он кивнул: сможет. За эту короткую жизнь Сиэль выдержал слишком многое для того, чтобы вот так глупо погибнуть – за шаг от своей цели.
Десять…
Девять…
Восемь…
«Как же я устал. Хорошо было бы умереть сейчас, окунуться в спасительное небытие, забыться, исчезнуть…»
Семь…
Шесть…
«…перестать уже, наконец, быть сильным, дать волю слабостям…»
Пять…
«Нет».
Четыре…
«Это моя судьба, я сам выбрал её, и достойно пройду свой путь…»
Три…
«…я - глава семьи Фантомхайв, и моя жизнь – это месть. Я остался в этом мире лишь для того, чтобы отомстить за запятнанную честь моего рода, и сделаю это. Ради мести мной было отдано самое ценное, что было – душа. Некуда отступать, двигаться можно лишь вперед…»
Два…
Один…
«…это мой выбор, и ничто не заставит меня отречься от него!»
Рука предательски дрожала: казалось, еще немного, и Сиэль полетит вниз, в Темзу, навстречу гибели. Но тут смертельный холод начал отступать, выползать из тела, нехотя отпуская разум маленького графа. Мальчик прислушался: казалось, все было кончено. Но все же, кто победил? Это ведь была игра, вот только победитель получал все, и жизнь в том числе; проигравшему же было суждено - нет, не умереть – исчезнуть, раствориться в безжалостном холоде Вечности.
- Вы можете открыть глаза, господин, все кончено, - прозвучал до боли знакомый бархатный голос.
Сиэль открыл глаза: его личный демон стоял над ним, и губы его кривила ухмылка, лукавая, ироничная… Но в глубине кроваво-алых глаз плескалось что-то еще, что-то совсем не свойственное демонам. Нежность?.. Сиэль тряхнул головой: какая нежность может быть у демона? Похоже, он начал сходить с ума. На эту мысль мальчик лишь тихонько фыркнул.
«Ты все–таки победил, Себастьян. Никто и не сомневался, что все так будет – ведь ты пообещал мне наказать убийцу родителей, а мой дворецкий никогда не лгал мне. Не всегда говорил правду, но не лгал… Я тоже сдержу слово – получишь мою душу, Себастьян. Ты верно служил мне, и Сиэль Фантомхайв, как и подобает дворянину, без колебаний отдаст свой долг. Но если ты не против, я в последний раз почувствую себя господином. Не позволю забрать у меня жизнь – я швырну её к твоим ногам. Знаю, это глупо, но каким бы взрослым я не казался, мне всего лишь двенадцать, не правда ли? Так что перед смертью я имею право на маленькую глупость».
Демон все так же улыбался, протягивая руку графу… Мальчик улыбнулся в ответ и, отпустив край моста, за который держался до сих пор, стремительно полетел в пропасть. В тот же миг ухмылка слетела с лица Себастьяна, и в глазах демона в одночасье пронеслись непонимание, изумление и ужас…

Через некоторое время он, вынося бездыханное тело господина из темных вод Темзы и бережно укладывая его на берег, размышлял, насколько же люди все-таки безрассудные существа.

* * *

Сиэль пришел в себя и обнаружил, что находится в весьма странном месте. Казалось, оно и не существует вовсе, ведь вокруг не было ничего, лишь безграничная Пустота. Но эта Пустота была живая, и как будто двигалась вокруг Сиэля: то ли обнимала, то ли силилась проникнуть в него, уничтожить, сделать частью себя. Мальчик ощутил странное чувство дежавю, и в тот же миг он осознал, что именно здесь они с Себастьяном заключали Контракт два года назад.
- Что ж, вполне логично взимать долги там же, где был заключен договор, - задумчиво проговорил Сиэль.
- Вы совершенно правы, мой господин, - прозвучал вкрадчивый и слегка ироничный голос позади мальчика.
Сиэль резко повернулся и встретился глазами с Себастьяном, который лишь саркастически улыбнулся его порыву. Пробегая по знакомой фигуре, взгляд мальчика остановился на левом плече Себастьяна. У демона отсутствовала рука – видимо, он потерял её во время битвы с ангелом. Почему-то мысль об этом отразилась болью где-то в груди мальчика.
«Почему мне больно видеть его раны? Кажется, я все – таки позволил себе недопустимую слабость – слишком сильно привязался к нему… Или не только привязался?.. В любом случае, это забавно – жертва испытывает симпатию к своему палачу. Я бы даже посмеялся над этим, если бы умел…»
- Твоя рука… - с запинкой произнес он вслух.
- О, не волнуйтесь, господин, пара – тройка человеческих душ, и я вернусь в прежнее состояние, - лукаво ответил Себастьян, но Сиэль поежился от ноток угрозы, прозвучавшей в голосе демона, и немного попятился.
- Почему ты до сих пор зовешь меня господином? Ты больше не слуга мне – твоя часть обязательств выполнена. Теперь моя очередь, - тихо произнес Сиэль.
Ухмылка демона стала шире, но маленькому графу показалось, что Себастьян улыбается одними лишь губами – в глазах же не было ни смеха, ни сарказма, ни даже такой привычной иронии. Сквозь пелену дьявольского огня, на самом дне темно-алых глаз виднелось что-то, чего он так и не смог понять.
Демон плавно приближался к нему. В этот момент Сиэль осознал, что снова собирается попятиться, и резко одернул себя – не пристало ему, Цепному Псу королевы бояться кого-либо, будь даже это сам дьявол.
Он выпрямился и гордо поднял голову, встретившись взглядом с адскими глазами Себастьяна. Демон слегка фыркнул – ему нравилась храбрость ребенка, смело глядящего в глаза своей смерти.
Себастьян не мог читать мысли Сиэля, пока они были связаны контрактом, зато по односторонней связи, возникшей между ними, он отлично чувствовал все эмоции мальчика. Вот и сейчас он наблюдал, как недавно еще почти панический страх был беспощадно придушен железной волей.
Самоконтроль Фантомхайва всегда поражал демона, которого редко чем можно было удивить. Еще на земле он часто забавлялся тем, что сравнивал эмоции, которые граф показывал, с теми, которые он ощущал на самом деле.
Но еще забавнее было наблюдать, как сначала такой гордый и высокомерный граф все сильнее привязывается к своему дворецкому. Странно, но когда Себастьян созерцал попытки мальчика скрыть свои истинные чувства по отношению к нему, в глубине его сущности тоже шевелилось что-то, отнюдь не свойственное порождению Ада.
- И опять ты прав, Сиэль, - мальчик вздрогнул от звуков собственного имени, впервые произнесенного дворецким, - я больше не слуга тебе. Пора отдавать долги.
В ответ на эти слова Сиэль лишь устало закрыл глаза.
«Мне страшно?.. Нет. Он прав, пора отдавать долги… Мой дворецкий заслужил свое вознаграждение, и как бы абсурдно это ни звучало, я рад отблагодарить его за все, что он для меня сделал. Ну что ж, прощай, Себастьян…»
А демон думал над тем, как выбраться из сложившейся ситуации. Раньше он мечтал о том моменте, когда, наконец, поглотит такую желанную и, в то же время, недоступную душу, как неспешно будет наслаждаться её незабываемым вкусом. Он долго ждал этого часа.
Но теперь, когда она почти принадлежала ему, он желал большего, намного большего, чем просто душа, которую можно либо поглотить, либо оставить безликой тенью и принудить служить себе в Аду. Он хотел заполучить Сиэля целиком, и ради этого определенно стоило рискнуть.
- Хотя я, признаться, ужасно разочарован в твоей душе, - недовольно протянул демон, незаметно наблюдая за реакцией Сиэля, которая, впрочем, была вполне ожидаемой.
Мальчик открыл глаза и ошарашено заморгал. Искреннее непонимание в его взгляде, кажется, довольно позабавило Себастьяна.
Юный граф выглядел совершенно сбитым с толку, и дьявольский дворецкий решил закрепить результат.
- Да-да, похоже, месть и ненависть слишком обезобразили твою душу, исказили её суть. Теперь она ничего не стоит; в Аду миллионы таких же серых и невзрачных душонок, к которым любой уважающий себя демон даже не соизволит приблизиться. Так что я не вижу смысла в поглощении чего-то столь серого и безвкусного. Я разрываю наш Контракт, - произнес демон и протянул левую ладонь к лицу мальчика.
Обе пентаграммы засветились и, вспыхнув, исчезли. Теперь уже бывший дворецкий продолжал все так же с ухмылкой взирать на потрясенного мальчишку, который, казалось полностью выпал из окружающей обстановки.
Но, как ни странно, в глазах Себастьяна в этот момент не было ни капли презрения, что так не соответствовало его словам, и, заметь это отсутствие Сиэль, он, в силу своей врожденной проницательности, ни на секунду бы не поверил ему. Скорее, во взгляде демона отображались некоторое разочарование от того, что приходится, хоть и ненадолго, выпускать из своих цепких когтей уже почти принадлежащую и такую желанную душу, и смутное сомнение относительно результата этой авантюры.
Но так как мальчик был слишком ошарашен непредвиденным заявлением бывшего слуги, то его обычно такое цепкое внимание сейчас не особо заострялось на столь мелких деталях, как тщательно скрываемые эмоции. Он просто все так же стоял и изумленно смотрел на демона, пытаясь хоть немного разобраться в своих запутанных мыслях.
«Это что, правда?! Раз моя душа так невзрачна, почему же тогда он, так долго прислуживая мне, не сумел этого разглядеть? И почему все это время оставался со мной? Кажется, я совсем перестал что-либо понимать… Однако если Себастьян отказывается поглощать меня, то что же теперь со мной будет?..»
Последнюю мысль граф, запинаясь, озвучил.
- Ну, так как твое тело сейчас не совсем мертво, думаю, ты вернешься в мир людей и будешь влачить свое жалкое существование дальше. Насчет своего долга не волнуйся – можешь считать, что он оплачен. Убить ангела, пусть и падшего, - давненько я так не веселился! В Аду, знаешь ли, до смерти скучно, вот демоны и ищут себе развлечений на земле. Ну что ж, прощай, маленький Сиэль Фантомхайв, Цепной Пес королевы! Постарайся воспользоваться данным тебе шансом и не влезать больше во взрослые игры, которые тебе не по зубам, - с этими словами демон исчез, оставив все еще шокированного мальчишку в гордом одиночестве.
Через некоторое время до Сиэля потихоньку начал доходить смысл слов бывшего слуги, и вместе с пониманием в нем пробуждался гнев.
«Да как он посмел?! Как посмел так унизить меня?! Плевать, что он демон, еще никто не позволял себе так разговаривать со мной!» - мысленно возмущался граф. Мальчик не задумывался над тем, что, возможно, никто не смел так разговаривать с ним по причине присутствия за его спиной Себастьяна, одного взгляда которого хватало на то, чтобы человек перед ним забывал все и хотел лишь одного – бежать куда подальше.
Но сквозь гнев проскальзывала растерянность – ведь последние годы смыслом его жизни была месть… Сейчас месть была совершена, и, похоже, он не знал, что делать дальше.
На земле у него не осталось существенных привязанностей – Сиэль Фантомхайв обращал внимание на окружающих лишь тогда, когда их действия относились непосредственно к нему или к его целям.
Через некоторое время ум мальчика начинал оправляться от пережитого шока, и постепенно к нему возвращались его обычная рассудительность и проницательность.
Граф попытался относительно трезво осмыслить недавние события.
«Все-таки произошедшее совсем не вяжется с Себастьяном – не в его характере делать что-нибудь без достижения каких-либо своих целей, и уж конечно, никакой демон не станет отпускать свою жертву вот так бескорыстно. Что-то здесь не так… Слишком уж все это походит на какую-нибудь очередную игру со ставкой в жизнь. Ну что ж, раз так, Себастьян, мы вновь сыграем с тобой партию, только теперь я не проиграю еще до начала, как в прошлый раз… Давай же поиграем, демон!»
В этот момент Пустота вокруг него зашевелилась, и Сиэль почувствовал, как куда-то проваливается…
«И что теперь?» - промелькнуло в голове. Истерзанное сознание, наконец, отказалось воспринимать действительность и погрузилось в спасительную темноту.

* * *

- Очнитесь, Господин! Очнитесь же! Вы не можете умереть сейчас, - прозвучал чей-то смутно знакомый голос рядом с Сиэлем.
В тот же миг граф ощутил резкую, разрывающую боль в легких.
- Господиииин! Не умирайте, очнитесь, умоляю вас!!! - голос уже почти выл.
- Не плачь, Мэйлин, видишь, он уже приходит в себя. Господин не умрет.
- Да вот же, он уже и глаза открывает! Господин! – кто-то третий начал тормошить потихоньку возвращающегося в реальность Сиэля.
Открыв, наконец, глаза, мальчик увидел над собой перепуганные лица своих горе-слуг: Финни, Барда и Мэйлин.
- Ну и чего вы все так разорались? - сипло спросил он. - Где я? Как я сюда попал? И не говорите все разом, я же так ничего не разберу! - быстро проговорил он, когда вся троица, воодушевленная его пробуждением, принялась одновременно что-то излагать. - Давай ты, Бард. Я слушаю.
- Господин, мы с Мэйлин и Финни нашли Вашу светлость выброшенным на берег Темзы. Вы около часа были без сознания. Находимся мы сейчас на берегу той же реки. Вот, - произнес Бард, изо всех сил стараясь придать дрожащему голосу твердости.
- Да, ну вот мы и…
- Так что мы… - разом начали Мэйлин с Финни, но запнулись, остановленные Сиэлем:
- Тихо! Так, далее, Бард: где Себастьян? – тихо спросил мальчик.
Все трое потупили глаза, а Мэйлин грустно произнесла:
- Мы не нашли его… Похоже, Себастьян-сан пропал. Что же нам теперь делать, господин?
- Что нам делать? – вопрошающе обратились к Сиэлю остальные слуги.
«А ведь они правы – что же мне делать? Судя по всему, пожар уничтожил большую часть Лондона. В городе паника. А мне нужно еще позаботиться об этих… слугах. Черт, как же все болит! Такое впечатление, что это я дрался с ангелом, а не Себастьян. Себастьян…»
- Мы отравляемся домой, - твердо сказал Сиэль.
«Хотя дома у меня, похоже, теперь тоже нет», - пронеслась горькая мысль.

Глава 2

Спустя две недели.

Сиэль сидел на кровати в своей комнате, с раздражением ожидая, когда же, наконец, явится Бард, чтобы помочь ему одеться.
Прошло уже четырнадцать дней с момента исчезновения Себастьяна, который, похоже, не спешил предпринимать какие-либо действия. Сиэль даже начал слегка сомневаться по поводу своих догадок на эту тему. Хотя мысль об удивительной бескорыстности демона выглядела еще более фантастичной.
Так как поместье было разрушено, и в нем в данное время проводились восстановительные работы, сейчас граф проживал в своем лондонском доме, каким-то чудом не пострадавшем в огне.
Как казалось Сиэлю, ремонт поместья продвигался чертовски медленно в сравнении с прошлым разом: после рокового вечера два года назад оно было восстановлено Себастьяном за одну ночь. К тому же, его дико раздражали шумность и суетливость заново отстраивающегося после пожара Лондона, так что последние дни он находился в препаршивом настроении.
- О, господин, простите, я не думал, что вы уже проснулись… - послышался виноватый голос Барда.
Сиэль смерил его ледяным взглядом синих глаз: после разрыва Контракта пентаграмма исчезла, и больше не было необходимости носить ставшую такой привычной повязку.
Бард был довольно никудышным личным слугой, но так как из двух, а в данном случае трех зол, выбирают меньшее, граф остановил свой выбор именно на нем.
Да, как же ему сейчас не хватало его «дьявольски хорошего дворецкого»! После ухода Себастьяна Сиэлю пришлось взвалить все дела на свои хрупкие плечи – нужно было контролировать ремонтные работы в поместье, в одиночку управлять фирмой «Фантом», лично встречаться со всеми деловыми партнерами, и, ко всему прочему, еще и присматривать за слугами – второго разгромленного дома он бы не вынес.
- Ты не должен больше заставлять меня ждать, - холодно произнес Сиэль, - не стой там, как истукан – иди сюда, помоги мне.
- Да, милорд, - смущенно ответил Бард и нерешительно подошел к постели.
Граф лишь устало вздохнул – похоже, в ближайшее время ему придется привыкнуть одеваться самому. Бард так и не научился даже прилично завязывать бант на шее Сиэля, не говоря уже о выборе одежды на день. Максимум, на что он был способен – это более ли менее сносно обращаться со шнурками.
«Черт возьми, эта возня со слугами отбирает у меня слишком много времени! Может быть, мне нанять нового дворецкого, который бы присматривал за ними? Хотя я не представляю себе, как обычный человек может справиться с этими идиотами…» - размышлял мальчик, наблюдая за неловкими движениями слуги, пытавшегося придать господину приличный вид. К сожалению, это плохо ему удавалось: рубашка как-то странно сидела, пуговицы на жакете упрямо не попадали в нужные прорези, а чулки никак не желали натягиваться…
«Интересно, можно ли их хоть чему-нибудь научить? Я устал уже покупать все новую и новую посуду и питаться в ресторанах. Хорошо хоть сада здесь нет…»
Странно, но мальчик даже не думал о том, чтобы попросту уволить неуклюжих слуг. Может, это было связано с их заслугами во время пожара и нападения на поместье, может, он попросту к ним привык, но так или иначе, граф не собирался идти по пути наименьшего сопротивления и нанять более опытную и расторопную прислугу взамен Финни, Мэйлин и Барда.
Наконец Сиэлю надоела неловкость новоиспеченного личного слуги, и он поспешил отправить его подальше – на кухню. Бард лишь виновато кивнул и, потупившись, последовал приказу. Сиэль подошел к зеркалу и хмуро взглянул на свое отражение. Выглядел он не ахти. Кое-как исправив положение, мальчик вздохнул и направился в свой кабинет – сегодня ему еще многое предстояло сделать.
Кабинет был единственным спокойным местом в доме: слуги не решались тревожить его во время работы. Они лишь приходили, когда он вызывал их, чтобы дать какое-нибудь поручение.
Войдя в комнату, Сиэль раздраженно посмотрел на стол, который был завален бумагами. Все это были проблемы, требующие немедленного решения. Отчеты о складах, пострадавших в пожаре; о десятках рабочих, сбежавших из неспокойного Лондона в эти смутные дни; о срывавшихся из-за банкротства партнеров (по причине того же пожара) выгодных сделках.
Граф обреченно тряхнул головой и с мученическим видом сел за работу. Все эти две недели он и так трудился, как проклятый, почти сутки напролет, а ненавистных бумаг как будто становилось все больше. К тому же, теперь ему приходилось заниматься даже мелкими проблемами, которыми раньше ведал Себастьян.
«Да… Как же все-таки сложно заниматься всеми делами самому! Я даже и не задумывался, насколько личный демон облегчает мне жизнь. «Дьявольский дворецкий» делал все настолько легко и изящно, что невозможно было догадаться, какое же количество обязанностей он выполняет на самом деле. Черт, опять я о нем думаю! В последнее время я никак не могу выбросить из головы мысли о Себастьяне. Можно даже решить, что я по нему скучаю! Скучаю?! Не может быть! Или..?»
Сиэль настолько увлекся этими мыслями, что полностью выпал из действительности и очнулся лишь от робкого стука.
- Войдите, - хмуро произнес мальчик, поднимая взгляд на дверь.
Из-за неё нерешительно выглянула Мэйлин.
- Господин, я принесла ваш утренний чай и почту, - сказала горничная, смущенно глядя на своего маленького господина.
Она, как, впрочем, и другие слуги, которые теперь обходились без посредничества Себастьяна и напрямую выполняли приказы Сиэля, в последнее время ужасно чувствовали себя рядом с юным графом.
Нельзя сказать, что они и раньше считали его ребенком, но Финни, Мэйлин и Бард твердо знали: в ту ночь, две недели назад, случилось что-то неотвратимое, и это что-то кардинально изменило юного графа. Заметнее всего это проявилось в его взгляде: до этого, даже когда один глаз был скрыт за черной повязкой, в другом под маской ледяного холода горел настоящий огонь, который иногда прорывался наружу, как бы показывая, что каким бы непроницаемым мальчик ни хотел казаться, у него тоже есть эмоции.
Теперь же его взгляд был пустым, мертвым. И это пугало. Нельзя было сказать, что Сиэль сломался, нет, это был все еще тот сильный и решительный граф Фантомхайв, который в десять лет получил звание Цепного Пса королевы, и которого боялась половина её придворных. Просто теперь у него не было цели, да и жить по большому счету ему не хотелось: он считал, что его миссия на земле завершена, и здесь ему больше делать нечего.
Даже управлением своей компанией и другими делами он занимался, скорее, по инерции, так как терпеть не мог бездействовать.
Так же изменился и характер мальчика: с него слетели даже те крохотные остатки детской импульсивности и непосредственности, которые проявлялись в нем ранее. Сиэль стал вести себя с окружающими еще холоднее и неприступнее. Казалось, его даже перестали выводить из себя неловкость и легкомыслие его слуг, как частенько бывало ранее. По крайней мере, все эмоции, как проявления человечности, он крепко держал при себе, не намереваясь демонстрировать их посторонним.
Именно поэтому верным слугам семьи Фантомхайв последнее время было трудно находиться рядом с ним: они искренне любили его, и в глубине души каждый из них сочувствовал ему. Ведь когда двенадцатилетний мальчик, вместо того, чтобы со своими сверстниками бегать и лазить по деревьям, расследует убийства, это страшно… Когда ребенок теряет всю свою семью и остается один в этом жестоком мире, в котором не каждый взрослый способен выжить, это убивает всю веру в высшее правосудие. Когда дети перестают верить в чудеса и справедливость, надежда на лучшее умирает.
Но если бы граф узнал об их сочувствии, этого он им не простил бы… Мальчик на многое мог закрыть глаза: на разбитый сервиз, обугленный обед или стертый с лица земли сад, но только не на жалость. Он никогда не нуждался в ней, более того, она унижала его, оскорбляла его гордость. Жалость, как от посторонних, так и по отношению к самому себе – удел слабых духом людей, а Сиэль отнюдь не был слабым. Так что все, что оставалось верным слугам дома Фантомхайв – лишь смущенно смотреть себе под ноги в присутствии господина и украдкой вздыхать о детстве, которое у него безжалостно отобрала сама Жизнь.
- Хорошо, оставь на столике, - Сиэль указал рукой на небольшой и довольно изящный журнальный столик, расположенный у противоположной стены.
Девушка послушно поставила поднос в указанное место.
- Вам больше ничего не нужно, господин? - уточнила она, не решаясь заглянуть в синие, глаза, ледяной холод которых уже ничто не скрывало.
- Нет, ты можешь идти. Я позову, если мне что-нибудь потребуется, - безразлично ответил граф, про себя думая: «Хотя проще и безопаснее сделать что-либо самому, чем обращаться к ним за помощью».
Мэйлин поклонилась и вышла.
Сиэль откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Все-таки постоянная, хотя и не слишком сложная умственная работа довольно сильно изматывала его. Все эти акты, договоры, отчеты… От количества всей этой документации у мальчика просто голова шла кругом. Он вряд ли стал бы уделять этому столько времени, но его компания все-таки переживала довольно сложный период: с «Фантома» и самого графа только-только были сняты все обвинения, и ему еще предстояло укрепить немного пошатнувшуюся репутацию.
К тому же, у него сейчас не было какой-либо конкретной цели, что невероятно напрягало Сиэля. В последние две недели он ждал или первых действий со стороны Себастьяна, или же, на худой конец, хотя бы какого-нибудь намека на его дальнейшие планы. Но демон не предпринимал ничего, и это раздражало мальчика. Нет, он не боялся, просто как и раньше терпеть не мог неизвестности.
Хотя и выяснилось, что подлинная королева жива и практически здорова, она, казалось, решила забыть о своем верном Цепном Псе: после ночи, когда Сиэль чуть не погиб, он не получил ни единого послания от неё, не говоря уже о каком-нибудь серьёзном деле. Не то что бы ему очень хотелось заниматься каким-нибудь очередным убийством, с которым не могли справиться эти бездари из Скотленд-Ярда, просто он чувствовал себя немного уязвленным пренебрежением, которым ему отплатили за верную службу.
Мальчик потянулся, расправляя затекшие спину и шею, и, поднявшись из-за стола, подошел к небольшой софе, расположенной подле столика с подносом. Присев, он со вздохом посмотрел на мутновато-коричневого цвета бурду со странным запахом, которая, скорее всего, должна была сойти за так любимый им Эрл Грэй. К ней прилагались сомнительные пирожные, купленные, должно быть, в какой-нибудь захудалой кондитерской с одной из соседних улиц.
После первой пробы пирожные оказались не так уж плохи, чего нельзя было сказать о чае, к которому Сиэль так и не решился притронуться.
«Да, лучше чая и сладостей, чем те, которые готовил Себастьян, я в жизни не пробовал и, скорее всего, не попробую. Похоже, он все-таки был лучшим во всем. Черт, опять!.. Так, я, похоже, начинаю сходить с ума на его почве. Пора с этим завязывать...», - граф раздраженно стиснул зубы и резко отодвинул от себя поднос. Позже, немного успокоившись, он взял пачку писем и вернулся за рабочий стол.
Письма были в большинстве своем все теми же сухими отчетами о делах компании, которыми и так был наводнен кабинет Сиэля. Разобравшись с несколькими из них, он запнулся на очередном послании, подозрительно пахнущим до ужаса приторными женскими духами. После прочтения имени на письме и так не слишком хорошее настроение превратилось в отвратительное: отправителем была Элизабет Миддлфорд, юная невеста графа Фантомхайва.
«Ну вот, опять она собирается нанести визит в чертовски неподходящее для этого время!
Как будто мне больше нечем заняться, кроме как потакать её бесконечным капризам. Надеюсь, пребывание Элизабет в моем доме не затянется надолго. Хорошо хоть она решила предупредить о том, что собирается заявиться в гости, а не свалится, как снег на голову, как это обычно бывает», - хмуро думал Сиэль, разрывая конверт.
После того, как он бегло просмотрел послание Лиззи, ему захотелось тихо взвыть… Письмо Элизабет гласило:

«Дорогой Сиэль!

Мы с тобой не виделись вот уже две недели со времени этого жуткого пожара. Я ужасно соскучилась и давно хотела к тебе приехать, но не могла оставить маму и папу сейчас. Наконец-то у меня есть для тебя хорошие новости: мои родители не могут больше терпеть суету и шум, от которых здесь теперь никуда не денешься. Они собираются поехать в наш родовой замок в графстве Сомерсет, и я уговорила их разрешить мне остаться в Лондоне. Они пытались меня отговорить, но я сказала, что не могу оставить тебя в этом ужасном городе одного. Папа согласился, но с условием, что я поживу во время их отсутствия в твоем доме: он считает, что жить одной мне будет сейчас небезопасно. Так что завтра я приеду к тебе уже с вещами и поселюсь в твоем поместье. Мы будем жить вместе, почти как настоящие муж и жена! Правда, это здорово? С нетерпением жду нашей встречи!

Твоя Лизи.»

«Господи, за что мне это?! Да я еле выдерживаю её визиты, не то что бы жить с ней под одной крышей! Она же сведет меня с ума…», - с отчаяньем думал Сиэль, лихорадочно ища выход из этой ситуации.
Кажется, выбора у него не было: отец Лиззи был прав – девочке опасно было жить в неспокойном Лондоне одной, пусть даже и под опекой гувернантки. Как бы невеста ни раздражала мальчика, он, как истинный дворянин, не мог подвергнуть её опасности, чего бы ему это ни стоило. Поэтому, ему ничего не оставалось, кроме как смириться.
Нахмурившись, он позвал Мэйлин и приказал ей приготовить комнату для мисс Мидлфорд. Затем, вспомнив об оставшихся письмах, выбрал из оставшейся стопки и взял в руки довольно пухлый конверт. На нем было написано лишь: «графу Фантомхайву». Несмотря на то, что ни адреса, ни имени отправителя на конверте не было, Сиэль почему-то не сомневался, что письмо от королевы.
Странным в нем было то, что оно не походило ни на одно из посланий, что мальчик получал от неё: обычно это были небольшие письма с королевским гербом на алом сургуче, в которых кратко излагалась суть дела, которым юному графу предстояло заняться. Этот же пакет, скорее всего, содержал в себе несколько посланий.
Мальчик хмыкнул, и, разрезав плотную бумагу, вынул свое обычное письмо, запечатанное гербовой печатью, а так же небольшой лист бумаги с королевскими вензелями. Похоже, эта небольшая записка адресовалась именно Сиэлю Фантомхайву, а не Цепному Псу королевы.
«Хм… Странно. Раньше Её Величество никогда не писала мне личных писем, которые бы не касались государственных вопросов… Ну что ж, посмотрим», - размышлял Сиэль, вертя в руках тонкую бумагу. Развернув сложенный вдвое лист, он прочел:

«Дорогой граф Фантомхайв!

Сейчас Англии снова требуется ваша помощь в раскрытии преступления. Но прежде чем вы распечатаете письмо с материалами дела, я бы хотела донести кое-что до вашего ведома.
Я проинформирована относительного вашего участия в событиях двухнедельной давности, и сообщаю вам, что довольна вашей верностью престолу.
В благодарность за то, что вы, рискуя жизнью, так долго отстаивали мою честь и интересы королевства, я хочу дать вам выбор: вы можете продолжить работу над делами государственной важности, а можете начать вести обычную жизнь придворного. Если же вы выберете последнее, при вас останутся все ваши привилегии, а по достижении вами совершеннолетия вы займете ваше законное место в палате лордов. Я не буду принуждать вас, хотя должна признать, что вы очень ценны для меня: сейчас тяжело заручиться поддержкой по-настоящему верного человека.
Несмотря ни на что, я приму любой ваш выбор.

Виктория».

Сиэль потрясенно вчитывался в письмо. Заявление королевы было так неожиданно! Ведь, как признала она сама, всегда трудно найти настолько верных сторонников, коим для неё являлся юный граф.
Он взял запечатанный конверт и принялся рассматривать королевский герб на нем, обдумывая ситуацию.
«Хм… Похоже, Её Величество посчитала мой долг выполненным. Очень странно, что меня решили вот так просто отпустить, тем более что сейчас им нужна моя помощь. Жить, как обычный придворный?.. Как будто я когда-нибудь смогу жить обычной жизнью… И все же, снять со своих плеч обязанности Сторожевого Пса королевы кажется очень заманчивым. Моя жизнь стала бы намного легче, тем более что эту работу я выполнял скорее как долг главы рода Фантомхайв и никогда не задумывался, нравится ли мне все это или нет».
Граф колебался: с одной стороны честолюбие и юношеский максимализм толкало его заняться новым делом, бросившись навстречу возможным опасностям, с другой стороны, его жизненный опыт требовал пойти по пути наименьшего сопротивления и бросить рискованное занятие. Пока что ни одна из сторон не могла победить. И тут в памяти прозвучал насмешливый голос: « …постарайся воспользоваться данным тебе шансом и не влезать больше во взрослые игры, которые тебе не по зубам…».
Графа как током прошило от этого воспоминания. В нем вспыхнул гнев, порожденный оскорбленным самолюбием.
«Себастьян был всего лишь пешкой в моей игре. Да, он многое мог, но он подчинялся моим приказам и играл по моим правилам. Смогу справиться и без него, ведь я - глава дома Фантомхайв, и я отнюдь не беспомощен! На моей доске еще остались фигуры, и пока король цел, игра не окончена. Ты увидишь, демон, на что способен Цепной Пес королевы и что ему по зубам. Я принимаю этот вызов», - с этими мыслями Сиэль решительно сломал алый сургуч и раскрыл конверт.

* * *

Над бездонной пропастью величественно возвышался замок из черного камня.
Несмотря на его сумрачные тона, он не казался угрюмым и хмурым, скорее, утонченно-мрачным, как сама тьма, порождением которой он и был. Дитя матери-ночи, которая безраздельно царила здесь, во владениях Ада.
Стрельчатые башни тянулись вверх, в бездонную черноту, которая заменяла небо. Высокие и узкие, как во времена средневековья, окна были украшены изящными витражами с изображениями черных роз и замысловато извивающихся побегов терния. Точеная вязь древних магических символов тянулась по верхней кромке стен этой непреступной крепости. Две черных каменных пантеры охраняли вход в чертоги одного из самых могущественных обитателей Преисподней.
В одном из залов замка, перед огромной чашей, вырезанной из черного мрамора, стояли двое: старший демон и его слуга, бес. Чаша была хоть и большой, но удивительно изящной: бока её украшал рельефы с изображением невиданных существ, по кромке извивалась змея с глазами из изумрудов, а основание охватывал пояс из древних рун. Сосуд был наполнен водой, которая очень необычно выглядела: из-за черного мрамора создавалась иллюзия того, что она матово-темная и прозрачная одновременно, и поэтому казалось, что чаша – врата в какое-то иное измерение. Впрочем, в какой-то степени, так оно и было.
Демон, облокотившись о край сосуда, с интересом наблюдал за отображающимися в кристальной воде образами из мира людей. Он следил за мальчиком с сапфирно-синими глазами, который храбро противостоял судьбе.
- Он принял вызов. Хотя, признаться, я и не ожидал другого от графа Фантомхайва, - чуть усмехнувшись, произнес старший. В его голосе проскользнули нотки гордости и удовлетворения.
- Мне кажется, он слишком импульсивен, хозяин, - ответил ему бес, одновременно размышляя о том, чем же мог заинтересовать простой смертный мальчишка столь древнее и могущественное существо.
- О, ты не совсем прав, Агласис*. То, что ты сейчас видишь – лишь простая смертная оболочка, под которой скрывается душа, подобной которой я не видел ни в Аду, ни в мире живых. Да и в Раю навряд ли найдется такое сокровище… Поверь мне, я достаточно изучил его, пока нас связывал Контракт, - ответил дьявол, читая мысли подчиненного.
Агласис в ответ на это лишь склонил голову. Он думал, что все-таки никогда не поймет истинных мотивов господина. Они всегда оставались для беса загадкой.
- Однако я призвал тебя, чтобы дать серьёзное поручение. С этого момента я буду занят и не смогу постоянно наблюдать за ним, как делал прежде. Я поручаю это тебе: ты должен находиться рядом с графом и следить за каждым его шагом, но ни в коем случае не вмешиваться. В Скотленд-Ярде недавно погиб инспектор Аберлейн. Когда сойдешь на землю, займешь его место. Тебя должны назначить помощником юного графа, занимающегося новым делом о ритуальных убийствах. Ты будешь помогать ему, но пользуясь при этом исключительно человеческими возможностями. Твоя главная задача – не дать ему умереть, в случае непредвиденных обстоятельств ты должен отвратить его смерть в последний миг – не ранее. Тебе понятно задание? - уже более сурово спросил его хозяин.
- Да, мой повелитель, - покорно произнес бес, - я понял. Но, прежде чем я приступлю к его выполнению, позвольте мне иметь дерзость задать вам вопрос: почему вы разорвали Контракт? Ведь сейчас мальчишка уже был бы вашим…
- Нет. Мне принадлежала бы только его душа, без воспоминаний, без эмоций… А я хочу заполучить его полностью – и душу, и тело, и сердце. Но к этому у меня есть только один путь. Я ответил тебе. Теперь ступай: пора действовать, - властно проговорил демон.
Агласис поклонился и растворился в сумраке.
А тот, кого в мире людей звали Себастьяном, лишь задумчиво склонился над чашей и образом юного графа, отображающегося в нем. По лицу демона скользнула легкая улыбка, которая тут же исчезла, как рябь, что изредка проступает на спокойных водах озера.
- Осталось недолго, Сиэль, совсем недолго… - тихо произнес он и тоже исчез, растаяв в легкой дымке вечной ночи.

*Агласис – настоящее (хотя и немного странное, но я и так выбрала лучшее, что было) имя одного из низших демонов (бесов), которые подчиняются старшим существам.

Глава 3

«За последние восемь дней в Лондоне и его предместьях было совершено восемь жестоких убийств. Жертвы – молодые люди (пять юношей и три девушки), все приблизительно одногодки. Причина смерти – колющая ножевая рана в район сонной артерии. Смерть наступала практически мгновенно.
Отличительные черты всех убийств – у каждого найденного трупа не хватало определенной части тела, причем пропажи не повторялись. На данный момент это: четыре ноги (две – левая и правая, от ступни до колена, другие две – также левая и правая, от колена и до бедра) и руки в той же последовательности, только от пальцев до локтя и от локтя до плеча.
Так же отмечено, что отделялись вышеуказанные части тел анатомически правильно, и, скорее всего, чем-то средним между скальпелем, бритвой и разделочным ножом. Кроме того, на телах всех убитых обнаружены глубокие порезы, которые, однако, не представляли особой опасности для жизни. Предполагается, что убийца забавлялся со своими жертвами.
Совершенно точно установлено, что преступления совершаются не с целью ограбления - все личные вещи жертв оставались при них. Подозреваемых нет. На данный момент произошедшее не афишируется среди широкой публики, но, скорее всего, скрывать все это долго не удастся».

Сиэль нахмурился и отложил письмо на край стола. В его голове начинало складываться некое подобие мозаики с недостающими частями. Граф видел два сценария совершения преступления. Каждый подразумевал совершенно отличающийся от другого характер и мотивы убийств, а соответственно, и путь к раскрытию дела.
Первый: убийца с навязчивой идеей, скорее всего, мщения. Ведь чаще всего серии убийств совершаются именно из-за таких мотивов, порожденных ненавистью к одному-единственному человеку. На это четко указывал юный возраст погибших.
Но были и некоторые несовпадения: жертвами являлись как юноши, так и девушки, поэтому главная причина мести – ревность – отпадала. Да и сам характер преступлений не подходил к образу обычного маньяка – убийства совершались ежедневно и с педантичной точностью. Казалось, злоумышленник или злоумышленники осуществляли какие-то определенные намеренья, упорно двигаясь к своей цели. Человек же с нездоровой психикой не способен поставить себе конкретную задачу и в точности следовать ей.
Поэтому юный граф больше склонялся ко второму сценарию преступлений – ритуальным убийствам. Но и здесь было не все так просто: слишком много существовало магических обрядов, для которых необходимы жертвоприношения. Да и были ли сами эти убийства жертвоприношениями? Ведь судя по тому, что они не прекращались, главный ритуал еще не был совершен.
«Думается мне, это дело намного серьезнее, чем кажется. Почему-то такое ощущение, что преступник уже близок к своей цели. А она у него отнюдь не так проста, как у тех «магов», с которыми мне уже доводилось встречаться… Скорее всего, это не какое-нибудь банальное желание славы, красоты или вечной молодости. Здесь все гораздо сложнее. Но мне недостает материалов по этому делу, а гадать, опираясь на необоснованные версии – последнее, что я могу сейчас сделать. Судя по всему, у меня нет времени действовать путем проб и ошибок – нужно ухватиться за верную ниточку сразу же, иначе клубка не распутать», - размышлял Сиэль, опершись подбородком о сцепленные в замок руки.
Затем, тряхнув головой, он взял бумагу, перо и принялся писать:

«Мистер Рэндалл,

Я, граф Фантомхайв, носящий звание Цепного Пса королевы, с этого момента займусь расследованием недавних убийств. В связи с этим мне должны быть предоставлены все материалы по данному делу, которые собраны на данный момент: полная информация по личностям убитых, фотокарточки с места преступления, а так же полный отчет относительно медицинского обследования тел. Я надеюсь на ваше разумное сотрудничество, которое не будет мешать моему собственному расследованию.

Граф Сиэль Фантомхайв».

Мальчик запечатал конверт, указав на нем: «главе Скотленд-Ярда, лорду Артуру Рэндаллу». Затем, отложив письмо, он раздраженно вздохнул.
«Черт, никогда мне не нравился этот самодовольный болван Рэндалл. Будь здесь Себастьян, мне бы вообще не пришлось контактировать со Скотленд-Ярдом. Но его здесь нет, поэтому придется брать информацию у них. Хотя если бы я имел время на то, чтобы лично собрать её, а не слепо довериться полиции, никогда бы не обратился к ним. Но выбора, у меня, похоже, нет…», - подумал Сиэль.
Отвлекаясь от неприятных мыслей, он решил все же досмотреть почту и закончить с делами компании на сегодня. Граф продолжил механически просматривать разные уведомления, отчеты и сводки, но среди прочего ему в глаза бросилось одно послание. В нем некий «мистер Эндрю Уайт, управляющий лондонскими складами компании “Фантом”» настойчиво просил о встрече. К письму прилагался адрес его конторы.
«Что-то не припоминаю я никакого Эндрю Уайта… И разве есть в компании «Фантом» такая должность, как управляющий лондонскими складами? Все это кажется мне весьма подозрительным. В любом случае, обязательно нужно встретиться с ним и посмотреть, что это за человек. Думаю, встречу можно даже провести сегодня, ведь, скорее всего, скоро у меня просто не будет времени заниматься компанией. Все срочные дела нужно уладить сейчас. А этот Уайт утверждает, что его дело не терпит отлагательств», - от раздумий его оторвал ужасный грохот, который неожиданно донесся с первого этажа.
Сиэль обреченно вздохнул и, захватив письмо к Рэндаллу, спустился вниз, чтобы взглянуть на источник шума. Хотя сомнений относительно этого у мальчика не было. И точно, его догадки полностью оправдались: посреди столовой на груде битого фарфора восседала Мэйлин, а рядом с нею растянулся Финни. Картину полностью дополнял подозрительный запах гари, исходивший из кухни.
При виде господина оба тут же вскочили. Финни, мучительно покраснев, молча принялся разглядывать свои ботинки, а Мэйлин, тоже не смея поднять взгляд на графа, начала невнятно лепетать извинения. Сиэль жестом заставил её замолчать, а затем обратился к Финни, протягивая ему конверт:
- Отнесешь это письмо в Скотленд-Ярд и отдашь его лично в руки сэру Артуру Рэндаллу. Запомни, Финни: письмо должно быть доставлено, это важно, поэтому по дороге ни на что не отвлекайся. Надеюсь, ты справишься. Да, еще: передашь Барду, чтобы тот готовил экипаж. Я отправляюсь в город.
- Да, господин! Я не подведу вас! – горячо пообещал Финни и тут же скрылся.
Граф поморщился: «хоть бы он все-таки доставил послание, ведь насчет его важности я не шутил». Затем безразлично прошел мимо остолбеневшей горничной и вышел из комнаты.

* * *

По дороге к мистеру Уайту Сиэль погрузился в раздумья. Уж слишком много необъяснимого произошло за последнее время: подозрительные мотивы Себастьяна, убийства, которые происходят с пугающей регулярностью, а теперь еще и этот управляющий. Мальчика по совершенно неизвестным ему причинам терзало тревожное предчувствие относительно него. А так как граф всегда доверял своей интуиции, он совершенно не собирался доверять новому подчиненному.
«И все же, почему этот Уайт так настаивал на встрече? Вряд ли случилось что-то настолько ужасное, чтобы требовалось мое непосредственное вмешательство… И почему я ни разу не то, что не видел его, но и не слышал о нем от Себастьяна? Хотя, возможно, у моего дворецкого просто не было повода заговаривать об этом. Хм, как много еще информации демон скрывал от меня? Оказывается, я был до безобразия зависим от него. Странно, что это стало настолько заметно лишь сейчас…»
Неожиданно Сиэль почувствовал себя ужасно неуютно в экипаже. Воздух вдруг стал странно вязким, словно кисель, у мальчика перехватило дыхание. К тому же он ощутил какой-то животный ужас: страх дикого зверя перед западней. Усилием воли граф подавил желание тут же выскочить из кареты и посмотрел в окно: до конторы управляющего оставался один квартал.
«Что ж, я вполне могу и сам дойти до места назначения. Немного прогуляться мне не повредит», - решил мальчик, приказав Барду остановить экипаж и ждать его на этом месте.
На улице было не слишком людно, но и не пусто. Горожане спешили по своим делам, даже не поднимая головы на прохожих, что создавало ощущение вечной суеты, которая так свойственна большим городам. Жилые дома восстанавливались после пожара, так что у некоторых из них возвышались строительные леса.
Сиэль не спеша шел по улице, раздумывая над тем, что же заставило его выйти из кареты. Все те чувства нахлынули так спонтанно… Он никогда ранее такого не испытывал. Сейчас они прошли, но их место заняла какая-то подспудная тревога, как будто вот-вот что-то должно было случиться. Граф изо всех сил старался унять её или хотя бы игнорировать, но она все так же маячила где-то в уголке его сознания сигнальным флажком. Вдруг мальчик услышал у себя за спиной голос:
- Фантомхайв! Граф Фантомхайв!
Сиэль остановился и резко обернулся, но не увидел никого, кто мог бы окликнуть его. Прохожие были все так же погружены в свои собственные заботы, и никто из них не обращал на него внимания. «Наверное, мне послышалось», - подумал граф, собираясь продолжить свой путь. И тут строительные леса перед ним с оглушительным грохотом рухнули – мальчик еле успел отскочить с опасного участка.
Вокруг тут же столпились зеваки, к нему подбежал Бард, принялся что-то взволнованно спрашивать, но Сиэль лишь покачал ему головой. Он все так же стоял, продолжая смотреть на груду дерева и металла, под которой чудом не оказался погребенным.
«Не послышалось…»

* * *

Контора мистера Уайта находилась на втором этаже довольно мрачного каменного здания. Как ни странно, сама она мрачной ничуть не казалась – это было просторное помещение, выдержанное в классическом стиле. Стены, обитые матово-зеленой материей, приглушенно мерцали в солнечном свете, разливавшемся из больших окон. В комнате, вопреки довольно распространенной моде последнего времени, не было излишней мебели. Напротив, она была обставлена с истинно английской сдержанностью и лаконичностью. Здесь была пара стеллажей, с расположенными на них ровными рядами книг, одного взгляда на которые хватило бы, чтобы даже неискушенный человек отметил их ценность. На стенах висело несколько картин с изображением легких летних пейзажей. Общее впечатление довершали маленькая софа, обитая китайским шелком и журнальный столик, которые уютно пристроились в одном из углов.
Сиэль сидел в кресле напротив большого дубового письменного стола, за которым разместился его новый подчиненный. Эндрю Уайт оказался молодым человеком 26-30 лет с ярко-голубыми, как летнее небо, глазами. Он обладал какой-то необычно «светлой» внешностью: белокурые волосы до плеч, правильные, но мужественные черты лица, приветливая улыбка.
Но что-то в нем настораживало юного графа: казалось, что управляющий смутно напоминает ему кого-то. Вот только образ этого «кого-то» неуловимо ускользал из его сознания, упорно не даваясь мальчику. Поэтому он лишь хмурился на все улыбки подчиненного и изо всех сил старался сосредоточиться на разговоре, не отвлекаясь на посторонние мысли.
- Мистер Уайт, скажите, кто нанимал вас? Не припомню, чтобы я подписывал приказ относительно вашего назначения на должность управляющего, - прямо спросил Сиэль после официального приветствия и пары дежурных фраз.
Лицо Уайта продолжало сохранять все то же доброжелательное выражение, совершенно не выражая неудовольствия или смущения по поводу такого вопроса. Сиэль подумал, что этого человека не так-то легко будет сбить с толку.
- Я оговаривал все условия с мистером Михаэлисом, - при этих словах мальчик содрогнулся, - и контракт со мной подписывал также он, как ваше доверенное лицо. Надеюсь, вы не станете сомневаться в правдивости моих слов. У меня имеются все необходимые бумаги, которые я могу предоставить вам по первому требованию.
«Хм, что-то я не слишком верю в его слова, однако требовать доказательств сейчас было бы глупо. Этим я бы откровенно выразил свое недоверие к нему, а откровенность в деловых разговорах никогда не была полезной. Думаю, сейчас будет лучше просто внимательно присмотреться к этому человеку. Возможно, он даже может принести пользу: мне как раз нужно передать проблемы компании кому-нибудь, кто бы взялся за них, пока я буду занят расследованием. Так что мистер Уайт появился очень кстати, только не стоит ему слишком доверять», - подумал мальчик и сказал:
- Нет нужды, я вполне доверяю выбору мистера Михаэлиса. Предлагаю сразу перейти к делу. В своем письме вы настаивали на срочном разговоре относительно текущих проблем «Фантома». Неужели вы считаете, что все настолько плохо?
- Господин граф, уверяю вас, положение компании более чем серьезное: в огне пострадало большинство наших складов, а так же несколько фабрик. Убытки только от пожара можно оценить в несколько сотен тысяч фунтов стерлингов. Кроме того, мы потеряли многих рабочих: некоторые погибли, некоторые лишились жилья и покинули Лондон. Так что ни одно из предприятий не работает на полную мощность. «Фантом» не производит необходимого количества продукции и теряет свои с таким трудом завоеванные позиции на рынке. Мы должны восстановить нормальную работу компании, прежде чем все зайдет слишком далеко и перед фирмой встанет угроза банкротства, - говорил Уайт, серьезно глядя на графа.
«Почему-то его поведение кажется мне странным… За последнее время я успел тщательно изучить состояние «Фантома» и вовсе не думаю, что все настолько запущено. Да, некоторые склады и заводы пострадали, но общую сумму убытков он, мягко говоря, округлил. Найти новых рабочих сейчас не представляется большой проблемой: многие предприятия разорились, и уровень безработицы резко подскочил. Восстановление нормальной работы компании является лишь делом времени, причем времени небольшого. Создается такое впечатление, что он просто-напросто хочет меня напугать… И мне совершенно не нравится это его «мы», как будто он уже давно является моим доверенным лицом. Хотя, думаю, в этой ситуации стоит ему подыграть и посмотреть, к чему он ведет».
- Но что же в таком случае нам делать? - неуверенно спросил мальчик.
Сиэль постарался как можно убедительнее изобразить растерянность и беспомощно захлопал ресницами, заглядывая в глаза Уайта. Тот снисходительно ему улыбнулся и покровительственным тоном, от которого мальчика прямо-таки передернуло, произнес:
- Ну, я сказал, что положение достаточно серьёзное, но не говорил, что оно безвыходное, - граф с трудом сдержал саркастическую ухмылку, внутренне расхохотавшись такому высокомерию подчиненного.
- Но я считаю, что сейчас компания нуждается в твердом руководстве. Так что вам ничего не остается, кроме как посвятить ей все свое время в ближайшие несколько недель, - Уайт изучающее посмотрел на мальчика, явно ожидая прямого ответа.
«А вот это мне уже совсем не нравится. Если я уделю все время компании, нормально провести расследование вряд ли удастся. И почему он так настойчив?».
- Да, я постараюсь уделить «Фантому» достаточно внимания, ведь, в конце концов, это в моих интересах, - сухо произнес Сиэль, поднимаясь и показывая тем самым, что встреча окончена.
Уайт тоже встал и протянул графу руку в знак того, что их совещание прошло успешно. Граф внутренне поморщился, но руку все же пожал – не стоило портить произведенное впечатление. Управляющий казался очень довольным тем, что навязал свою волю мальчику. Видимо, он купился на спектакль, разыгранный графом, и принял Сиэля за безвольного ребенка.
«Он недооценил меня, как, впрочем, и многие другие до него. Что ж, они поплатились за свою самоуверенность. Скорее всего, он закончит не лучше. Но не стоит пока разочаровывать этого Уайта, посмотрим, что он будет делать дальше. Хотя он не слишком умен и особой опасности не представляет», - размышлял Сиэль.
- Отлично, я буду регулярно информировать вас о состоянии «Фантома». Будьте уверены, граф: мы сможем вывести компанию из этого кризиса. До скорой встречи, - Уайт ободряюще улыбнулся мальчику.
- До свидания, мистер Уайт, - граф вышел из конторы.
На улице к нему сразу же подошел Бард, явно намереваясь теперь постоянно сопровождать хозяина. Сиэль нахмурился, но ничего не сказал: волнение слуги было слишком искренним. Мальчик бы никогда не сознался в этом, но где-то в глубине души оно даже несколько тронуло его.
- Поехали, Бард, у меня еще осталась пара дел, - обратился он к слуге, садясь в экипаж.
Карета тронулась, и Сиэль вновь позволил себе погрузиться в тревожные мысли.
«Да, сегодняшний день насыщен событиями. Даже слишком. Известие о переезде Элизабет, письмо от королевы, запутанное дело об убийствах, новая головная боль в виде мистера Уайта, да еще и то странное происшествие… Почему мне так захотелось выйти из экипажа именно в том месте? И кто меня позвал? Я полностью уверен, что тот голос мне не почудился. Хотя это точно был кто-то незнакомый. Хм, неприятно это признавать, но, похоже, этому «некто» я обязан жизнью… Но почему он скрылся, не показавшись мне? Ладно, вряд ли я смогу сейчас найти всему этому разумное объяснение, так что не стоит забивать себе голову лишним. Пока что важнее всего сосредоточиться на расследовании. Даже если не брать в расчет недостаток информации по нему, я практически со стопроцентной уверенностью могу сказать, что убийства совершаются для проведения некоего ритуала. Но какого именно? Раньше этот вопрос не составил бы трудностей: демоны отлично знают черную магию. Но сейчас мне придется разбираться своими силами. Кажется, в моей библиотеке есть пара книг оккультной тематики, хотя вряд ли мне удастся вот так, с ходу, найти нужный обряд. Думаю, в этой ситуации разумнее будет обратиться к кому-нибудь, кто часто контактирует или контактировал с бессмертными созданиями. Но ни Себастьяна, ни Грелля рядом нет, так что остается только Гробовщик».

* * *

Дверь в лавку Гробовщика широко распахнулась, впуская посетителя. Сам хозяин заведения с некоторой неохотой оторвался от увлекательнейшего занятия украшения очередного покойника, чтобы взглянуть на своего гостя. Признаться, экс-шинигами был несколько растерян, узнав того, но виду не подал, а лишь выдал одну из своих фирменных насмешливо-загадочных улыбочек.
- О, сам высший демон собственной персоной наносит мне визит! Чем обязан такой чести, Себастьян? Или как вы теперь предпочитаете себя называть? - спросил Гробовщик елейным голосом, с некоторой долей сарказма.
На эту тираду демон лишь слегка улыбнулся, соблюдая свое вечное бесстрастие. Однако в глазах с дьявольскими вертикальными зрачками на миг полыхнуло адское пламя, которое, впрочем, тут же погасло, скрываясь за обычной маской безмятежности.
- Вы можете продолжать звать меня Себастьяном, я привык к этому человеческому имени, - спокойно ответил он.
Фальшивое равнодушие нисколько не обмануло бывшего бога смерти. Гробовщик поежился от завуалированной угрозы, которую демон, казалось, просто излучал. Он решил несколько изменить тон разговора, так как давно пришел к небеспочвенному заключению: с высшими демонами опасно шутить даже бессмертным.
- Присаживайтесь, - Гробовщик махнул рукой в сторону ближайшего гроба и сам сел на аналогичный предмет обстановки.
- Я слышал, вы разорвали Контракт с графом. По-моему, это несколько странно, ведь, помнится, вы так жаждали заполучить именно эту душу, - после некоторой паузы сказал он.
Себастьян, хмыкнув про себя, отметил, что каким бы безразличным его собеседник не хотел казаться, в данный момент его просто-таки распирает от любопытства. Хотя это демон мог легко понять: бессмертным жизнь на земле кажется ужасно скучной, поскольку что-нибудь по-настоящему необычное случается крайне редко. А что может быть необычайнее неожиданного отказа нечистого от законной добычи?
- Слухи не лгут, - с лукавой улыбкой произнес дьявол, - но они и не правдивы до конца. Однако я пришел по делу. Хочу предложить вам нечто вроде сделки.
На этот раз бывшему шинигами все-таки не удалось утаить свое изумление. Хотя брови, которые удивленно поползли вверх, надежно скрывала длинная челка, ошарашено приоткрытый рот полностью выдал своего владельца. Контракты между людьми и детьми Ада всегда рассматривались как нечто обыденное, но сделка между богами смерти (даже бывшими) и демонами казалась просто нонсенсом.
Гробовщик вскоре попытался взять себя в руки и вопросительно посмотрел на демона, ожидая, когда тот изложит свое предложение до конца. Себастьян, полностью удовлетворенный произведенным эффектом, окинул собеседника насмешливым взглядом и продолжил:
- Это тоже касается Сиэля. Сейчас он занимается новым делом, которое Скотленд-Ярд с превеликим удовольствием передал ему. С жертвами, я вижу, вы уже успели познакомиться, - тут он кивнул в сторону юной девушки, лежащей в белоснежном гробу. - Думаю, скоро граф поймет, что убийства совершаются для проведения некоего обряда и может обратиться за советом к ближайшему знатоку темных ритуалов, то есть к вам. Единственное, что от вас требуется - ни под каким предлогом не помогать ему.
- А с чего это я должен выполнять ваши требования? - фыркнул Гробовщик.
Экс-шинигами пристально посмотрел на Себастьяна, гадая, что же за игру тот ведет. Насколько он его знал, демон никогда бы не стал вот так просто рисковать своей добычей. Видимо, приз победителю и правда того стоит…
- Ну, насколько я помню, вы всегда жаловались на беспросветную скуку. Разве не интересно вам будет понаблюдать за тем, как Сиэль своими силами изловит очередного сектанта? По-моему, это будет весьма забавно, - ухмыльнулся бывший дворецкий дома Фантомхайв, уже не пытаясь скрыть дьявольский огонь, что плясал в его глазах.
- Вряд ли он сможет справиться в одиночку. Скорее всего, сам станет очередной жертвой. Хотя меня и это вполне устраивает. Я всегда хотел заниматься погребением тела юного графа, - мечтательно проговорил Гробовщик.
- Вы слишком недооцениваете его, считая всего лишь обычным мальчишкой. Скоро вы разубедитесь в этом, могу вам точно пообещать. Думаю, в ближайшее время этот маленький спектакль будет окончен, - демон, закинув ногу на ногу, изучающее взглянул на собеседника.
- Как знать, как знать… Может, вы и правы, а может, и нет, время покажет. В любом случае, я согласен. Это и вправду будет весьма забавно. Вот только мне одно неясно: какая вам выгода от этого? Мальчик и так был вашим, зачем было его отпускать? - с нескрываемым любопытством спросил Гробовщик.
- Мои мотивы - это мое личное дело. Запомните: не помогать графу ни советом, ни делом. Иначе игра не будет интересной. До встречи, бессмертный, - Себастьян поднялся и вышел из лавки.
Гробовщик ухмыльнулся такому человеческому поведению демона и подошел к гробу с телом девушки. Склонившись над нею, он провел рукой по нежной коже её щек и пробормотал:
- Хм… Эта игра и вправду обещает быть интересной. Только, сдается мне, она ведется отнюдь не между юным графом и этим убийцей. Демон прав: мальчишка не так прост, как кажется… Кто знает, который из этих двоих выйдет победителем.